Возможно, кому-нибудь эта заметка покажется верхом цинизма, грубым вмешательством реальности в заповедное пространство детской новогодней мечты. Однако чтобы в преддверии Старого Нового года поддержать угасшее было праздничное настроение, расскажу о том, как мне довелось влезть в шкуру Деда Мороза на летней эстраде городского парка Лобни. Без прикрас расскажу, как было расскажу. Единственным оправданием подобной откровенности могут служить моя безоговорочная, принципиальная вера в сказочного деда и волшебство в целом.
Итак, было это несколько лет назад. Не стану расписывать длинный путь, который вывел меня на «большую сцену». Скажу только, что пролегал он через городское управление культуры. Приглянулся чиновникам своей дедморозовской статью и умением басить по заказу. Согласился я сразу: хотелось получить первый в жизни актёрский гонорар.
Едва пригубив шампанское под бой Курантов, я извинился перед домашними и ринулся в парк. Там меня ждала холодная подсобка и хлопотливое переоблачение. Сотрудники парка дело своё знали: костюм и прочий реквизит были заготовлены заранее. В назначенный срок явилась и многоопытная Снегурочка. Лица у новоявленных коллег были сосредоточенные и стало ясно, что предстоит серьёзная работа.
Ближе к часу ночи, к эстраде стали подтягиваться первые подгулявшие лобнянцы. Следует отметить, что никакого фиксированного времени начала официального представления у главной ёлки нет. «Как соберётся народ, так и начнём», — так было заявлено.
Как любой артист, я боязливо выглядывал из щели в двери. Народ прибывал и прибывал. По краям от сцены встали двое милиционеров. «Зачем?», — спросил я. «А у нас были случаи, что Дедов Морозов и Снегурочек уволакивали со сцены», — последовал ответ. После этих слов я покрепче сжал посох, вспоминая, что вытворяют с ними шаолиньские монахи, твёрдо решив оказать сопротивление.
Время пришло отрабатывать будущий гонорар. Помню, как выскочил на сцену, и розовощёкая публика что-то завизжала, захлопала, кто-то бросил петарды в снег и запустил мини-фейерверк. Я направился к микрофонам. Тут-то, краем глаза удалось заметить, что мы со Снегурочкой на сцене не одни: в обход бдительных стражей порядка к нам выползла какая-то пьяная баба в костюме Деда Мороза, сшитом, очевидно, из бабушкиной шторы, и ползала за нашими спинами, срывая свой куш зрительского внимания и оваций.
По счастью, интервентку удалось по-хорошему заставить покинуть сцену, и мы смогли приступить к поздравлению «дорогих лобнянцев». Тут пришлось столкнуться со второй проблемой: накладная борода, хотя и не была съедобной, почему-то активно лезла в рот. При этом понятно, что начать отплёвываться в микрофон перед несколькими сотнями людей, — не самое безопасное занятие. Но я справился с этим. Близость Снегурки, которая поздравляла людей, когда я еще «пешком под стол ходил», вселяла уверенность. Дело пошло; меня охватила даже некоторая эйфория.
После того, как мы произнесли обязательный текст, началась произвольная программа. Молодая супружеская пара протянула ко мне на сцену свою маленькую дочь, отчего я почувствовал себя каким-нибудь средневековым чудотворцем – благословить девчушку что ли, снять порчу, исцелить? Как именно поступают с публично вручёнными тебе детьми, мне было невдомёк. Я сделал первое, что пришло на ум — попросил её рассказать стишок. Девочка сказала, что стишков не знает. В растерянности я пробасил, что «всё равно её люблю» и оставил на сцене.
Следом подтянулись дети других «страждущих». Мне вынесли мешок с дешёвыми подарками. Я стал хороводить с ребятнёй, за что те были мне очень благодарны, а я был благодарен им, за то, что спасли мой личный Новый год в ту ночь. Начинаешь понимать, о чём говорят люди, которым нравится работать с детьми: такой искренности, внутреннего света не встретишь в измождённых бытом лобнянских бюргерах. Полчаса моего выступления пронеслись как одна минута.
Иными словами, я остался доволен собой и освоенной ролью. В связи с этим я и организаторы выступления «хлопнули» шампусика в подсобке и вернулись к семьям.