мини рассказы

[wert_ru]

Дневник Домового 9

5 января.
Доели последний тазик оливье. Хозяйка заперлась в тайной комнате. А я ведь говорил, что салат нужно в холодильник ставить.

6 января.
Зинедин Зидан снова в нашей команде. Приехала прямо накануне Рождества. Очень символично! Привезла дары Волхвов в виде трёх банок соленых помидоров, мешка картошки и, около ста килограммов живого мяса. Через час заявился хахаль. Шишка на лбу олицетворяет Вифлиемскую звезду. В общем, даже Халк, смотря на эту реконструкцию легенды, о чем то глубоко задумался.

Скрытый текст (кликните для показа/скрытия)

7 января.
Рождество. Да, рассказывал мне папка про этого парня. Кот сказал, что он тоже теперь будет отмечать не свой день рождения, а своё рождество.
Рождество Кота… Халк предложил ему сначала научиться ходить по воде, почему-то называл его Андреем и говорил что-то про крест и десяток солдат.

8 января.
Бабка затеялась убираться в квартире. Начала с кухни. Ну как с кухни… С холодильника. Им же и закончила. Кот реально переживает, что она его съест.

9 января.
Скучно… Играли с котом в города. Кот сказал, что не понял правила и пошёл есть кактус. Вот, все-таки, не компанейский он какой-то…

10 января.
Остановил часы. Пускай отдохнут, выходные же…

11 января.
Бабка случайно наступила на Халка. Мы с котом даже увидели, как душа немножко из него вылезла, а потом залезла обратно. Халк прокомментировал это, процитировав одну из песен группы «Ленинград». Я таких слов даже не слышал ещё…

12 января.
Приходила подружка хозяйки. Кот — подкаблучник! Все. Сегодня я чертовски краток и невероятно справедлив.

13 января.
Готовимся к старому новому году. Будем есть свежее пропавшее оливье и молча петь весёлые грустные песни. Ну а что? Как праздник назовешь, так его и отметишь…

14 января.
Опять этот поп приперся! Незаметно сунул мне шоколадку. Ну, так пойдёт… Пущай повоняет. Когда уходил, шепнул ему, чтобы в следующий раз добавил в кадило немножко корицы и жасмина. Так оно поприятней будет…

15 января.
Ночью споткнулся и, случайно упал на бабку. Та открыла глаза, сказала: «Не сегодня», и снова задрыхла. Честно говоря, я в недоумении.

16 января.
Хороший день! Дал хахалю пенделя. Сегодня я зол, хитер и чертовски коварен! Теперь его очередь быть в недоумении.

17 января.
Хозяйка решила сесть на диету. Сидит на кухне, жрет колбасу и говорит о диете! Докторскую! Ночью! В её понимании, сидеть на диете, и говорить о диете — это одно и то же.

18 января.
Приходили из ЖЭКа. Открыл дверь, сказал, что никого нет дома. Первый раз видел, как за минуту состаривается человек. Ушли. Наверное, в пенсионный.

19 января.
Кот вспомнил, что забыл отдать мне новогодний подарок. Принёс кусочек поролона из дивана. Сказал, что обгрыз его в форме сердца. Оказывается, иногда изображать радость очень сложно.

20 января.
Как объяснить бабке, что кроме первого и второго, есть ещё другие каналы? И что Малахов плюс не самая интересная передача? Теперь я все знаю об уринотерапии. Но зачем мне эта информация?

21 января.
Бесконечно можно смотреть на три вещи. Заметил, что кот может бесконечно смотреть на все, что угодно. Пока не заснет.

22 января.
Снова приходили из ЖЭКа. Дверь открыла бабка. Люди перекрестились и молча ушли. Спросил у кота, похожи ли мы с ней? Тот долго смотрел и уснул. Так это да или нет?

23 января.
Всю ночь расчесывал хозяйке волосы. Послезавтра свадьба. Эх… Хозяюшка ты моя, хозяюшка…

© ЧеширКо — Дневники.Онлайн

[wert_ru]

Александр Иванович Куприн
Наталья Давыдовна

Она шестнадцать лет была классной дамой в N-ском институте благородных девиц и пользовалась исключительным, беспримерным уважением со стороны как ди­ректрисы, так и всего высшего начальства. В ней чтили ее педагогическую строгость, суровую преданность делу и многолетний опыт. Между другими классными дамами ходили слухи, что она пользуется у директрисы привилегией интимных докладов после вечернего чая. Поэтому ее не любили, сторонились от нее и побаивались.
   Институтки трепетали перед ней, и класс ее всегда был образцовым по благонравию и успехам: этого, однако, она достигала без криков, без наказаний, даже без жалоб родителям девочек и начальству. Было что-то властное в ее холодном, немигающем взоре, чувствовалась уверенная сила в спокойном тоне ее голоса. Бойкая школьная семья ей одной из всех дам не могла дать хлесткого хо­дячего прозвища.
   Окончив курс в институте с золотой медалью, она в нем же осталась классной дамой. У нее не было ни детства, ни прошлого, ни чего-нибудь похожего на самый невинный институтский роман -- точно она и на свет божий родилась только для того, чтобы стать классной дамой.
   Однако она была красива. У нее было лицо с тонкими чертами, желтоватое и смуглое, усыпанное хорошенькими родинками. Такие лица, слегка чахоточного типа, всегда нравятся мужчинам. Ее талии завидовал весь институт. Тем не менее никто не покушался за нею ухаживать. Каждому казалось, что он одним легкомысленным помыслом обидит эту девушку, всю себя посвятившую воспитанию детей.
   Кто-то из знатных попечителей института назвал ее "бессменным часовым". Действительно, службе она посвящала двадцать часов в сутки -- остальные четыре часа шли на сон. Впрочем, иногда, проснувшись среди ночи, она неслышными шагами обходила дортуары, как и всегда туго затянутая корсетом, застегнутая на все пуговки форменного платья. От нее не укрывалась ни одна мелочь из серой жизни ее птичника, точно она обладала способностью читать помыслы в самом их зерне.
   За все время своей долгой службы Наталья Давыдовна только однажды воспользовалась долгим отпуском -- именно тогда, когда, по совету докторов, она вынуждена была уехать на четыре месяца для поправления своего расшатанного службой здоровья, купаться в одесских лиманах. Кроме этого случая, она почти не покидала стен института. Только изредка, не чаще раза в два или три месяца, она испрашивала позволения провести ночь с субботы на воскресенье у своей больной тетки, жившей где-то на самом краю города и страдавшей несколько лет подряд жестокой женской болезнью, не позволявшей этой почтенной женщине никогда вставать с кресла.
   Но, проведя мучительную ночь у постели больной, страдавшей страшной бессонницей и к тому же капризной и раздражительной, Наталья Давыдовна рано утром уже являлась в институт, чтобы вместе со своим классом поспеть к обедне. По окончании службы, когда директриса, первой приложившись ко кресту, становилась на видном месте около клироса, а все классные дамы, возвращаясь от креста, делали ей реверансы, она знаком головы подзывала к себе Наталью Давыдовну:
  -- Eh bien! Comment se porte madame votre tante? [Ну, как чувствует себя ваша тетушка? - фр.]
  -- Princesse, dieu seul peut la sauver. Elle souffre beaucoup [Только бог может ее спасти, княгиня. Она очень страдает - фр.],-- отвечала классная дама, вздыхая и глядя признательно на начальницу.
   --Pourquoi nЄetes-vous pas restИe encore auprХs dЄelle? --Je suis venue pour remplir mon devoir, princesse. --Mais vous meme, mon enfant, vous avez lЄair maladif.
  -- Ma tante nЄa pas fermИ lЄoeil pendant toute la nuit.
  -- Pauvre enfant! Vous perdez votre santИ! Allez vite vous reposer, ma chИrie

• . Я сейчас же прикажу прислать вам бульону и вина.
• -- Почему же вы не остались еще с ней?

  -- Я вернулась, чтобы выполнить свои долг, княгиня.
  -- Но у вас у самой, мое дитя, болезненный вид.
  -- Моя тетушка всю ночь не смыкала глаз.
  -- Бедное дитя! Вы губите свое здоровье. Ступайте скорей отдохнуть, моя дорогая (фр.).
 
   Вид в эти воскресенья у Натальи Давыдовны бывал совсем болезненный. Казалось, она только что встала после тяжкого недуга или очнулась от безумной оргии; так было бледно и истомлено ее лицо со ввалившимися, окруженными тенью глазами, с пересохшими и искусанными губами.
 
   Но дело в том, что никакой тетки у Натальи Давыдовны вовсе даже и не было. И всего удивительнее то, что в продолжение шестнадцати лет никто в этом ни разу не усомнился.
   Раз в два или три месяца, в субботу, после всенощной, Наталья Давыдовна скромно спрашивала директрису:
  -- Ne permettrez vous, princesse, dЄaller voir ma tante?
  -- Mais certainement, mon enfant. Seulement ne fatiguez pas trop

• .
• -- Вы разрешите мне, княгиня, проведать мою тетушку?

   -- Ну, конечно, дитя мое. Вы только не слишком утомляйтесь (фр. )
 
   И Наталья Давыдовна, убедившись, по обыкновению, что ее птичник спит крепким сном утомившейся за день молодости, медленно выходила из институтских ворот, мимо почтительно кланявшихся ей сторожей и швейцаров.
   Отойдя довольно далеко от ограды, она вынимала из кармана густую черную вуаль, окутывала ею лицо, и вдруг вся мгновенно изменялась. Это уже была кокотка, искательница приключений, швейка из хорошего магазина -- все, что угодно, только не пунктуальная и строгая классная дама. Она шла свободной, развратной, слегка развинченной походкой женщины, привыкшей принадлежать сотням мужчин. Она провожала головой встречных прохожих, вызывающе смеялась, когда ее затрагивали, и в то же время, осторожная и внимательная, она зорко следила, чтобы не попасться близко на глаза кому-нибудь, видевшему ее раньше.
   Ее красивая фигура привлекала мужчин, но на все предложения она отрицательно кивала головой, отделываясь от самых настойчивых дерзким, иногда циничным восклицанием, спасаясь от пьяных бегством. Она искала. Давний опыт и безошибочный инстинкт тайной развратницы указывали ей среди сотен обращенных на нее с вожделением лиц то, которое ей было нужно. Во взгляде, в хищном профиле нижней челюсти, в плотоядной улыбке белых и мелких зубов, в походке эта Мессалина узнавала черты страстного, ненасытного и неутомимого самца и выбирала его. К красивой наружности, к возрасту, к костюму она оставалась совершенно равнодушной; иногда это бывал старик, иногда горбатый, иногда едва оперившийся кадет. Намеченная ею жертва никогда не ускользала от нее. Случайное прикосновение ее локтя, беглый взгляд, самый тон, которым она произносила шаблонные уличные фразы, заставляли желать ее близости. Без сомнения, существуют какие-то тайные, незримые нити, по которым мысли одного человека могут мгновенно сообщаться с мыслями другого, хотя бы даже только что встреченного на улице.
   Она везла своего избранника куда-нибудь на край города, в грязную гостиницу с самой скверной репутацией, и целую ночь напролет, без отдыха, предавалась тем наслаждениям, какие только могло изобрести ее необузданное воображение. Утром, когда ее случайный друг, утомленный чудовищной оргией, засыпал тяжелым сном, поминутно вздрагивая, она тихо выскальзывала из постели, одевалась и, заплатив за все ночные расходы, спешила на извозчике в институт. Ни разу никому она не дала второго свидания, хотя все, в промежутке между двумя ласками, умоляли ее об этом.
   Однажды ее любовником был солдат, немолодой, очень грузный человек, кажется, штабный писарь. Это случилось в декабре. Под утро, когда стало рассветать и занавески вырисовались на побелевших окнах, он, возбужденный ее ласками, обнял ее, положил голову на ее грудь, и вдруг захрипел и остался неподвижным. Через несколько секунд, в продолжение которых Наталья Давыдовна беспокойно расспрашивала его, что с ним, писарь стал холодеть. Тогда она догадалась и, вне себя от ужаса, закричала таким отчаянным голосом, что номерная прислуга сбежалась и выломала двери.
   Через полчаса явилась полиция и судебный следователь. Судебный следователь, человек пожилой и умный, сразу узнал Наталью Давыдовну, которую он видел каждый четверг в приемной зале института, куда приезжал навещать свою дочь. Он хотел замять историю, но его поразило ее бесстыдство. Оправившись от ужаса, в который ее привел мертвец, обнимавший ее нагую грудь, и видя, что все равно ее положение в институте погибло, она стала цинично откровенна. Она стояла перед следователем в одной юбке, убирала длинные волосы, закинув назад голые руки, и, не выпуская изо рта шпилек, говорила ему:
   -- Вас удивляет, как это шестнадцать лет никто не имел даже и тени подозрения? Ах, это-то и доставляло мне страшное удовольствие. Знаете ли, иногда, оставшись одна в своей комнате, я задыхалась от смеха, когда вспоминала об этом. Это было восхитительно! Слыть чуть ли не святой и по ночам распутничать. Да что я вам говорю! Вы, женатые мужчины, не хуже меня понимаете эти тайные наслаждения. Поверите ли: никому и в голову не приходило, что я ездила в Одессу вовсе не для лиманов, а просто потому, что была беременна.
   Следователь глядел на нее с любопытством, смешанным со страхом.
  -- Но неужели вы ни разу не столкнулись с вашими знакомыми? -- спросил он, недоумевая.
   Она расхохоталась.
  -- Нет, к счастью, не встретилась. Да все равно я ничем не рисковала, если бы и встретилась. Я бы предложила ему пойти со мной -- и только. Ну, скажите, вот вы именно, почтенный человек и семьянин... Разве это предложение не заставило бы вас одной своей оригинальностью побежать за мной? Вы, наверное, уже от своей дочери порядочно наслышались о моих добродетелях!
   И затем, воткнувши гребенки в волосы и сев на кресло, она спокойно прибавила:
   -- Потрудитесь послать за посыльным. Я хочу его отправить в институт за моими вещами и документами. Кстати: распорядитесь, чтобы мне дали позавтракать.
 
   <1896>

[wert_ru]

На сандалиях, ах!

Наверняка все добрые граждане Рима уже услышали в кругу друзей песню о красных сандалиях. Эту поэму сочинил знаменитый поэт и драматург Сергий Фунис, коего именуют новым Марциалом; а труппа бродячих лицедеев "Остия" разыгрывает по ней на городских площадях уморительный спектакль, который стал известен по строчке "В красных сандалиях, в тунике дивной с воздушным подолом".

Фабула же поэмы в следующем: юноша по имени Сергий, происходящий из богатого патрицианского рода, предлагает юной девице родившейся в семье плебеев возле рынка в Тибуртине посетить вместе с ним виллу, расписанную фресками знаменитого фризского живописца Гогриха Одноухого. Девица же, перепугавшись, что может не понравиться знатному юноше на первом свидании, отправляет к своей подруге раба с просьбой прислать ей ярко-красные сандалии, дабы поразить Сергия стрелой Амура в самое сердце.

Подруга же, оказавшись настоящей фурией, присылает ей вместо этого самые обыкновенные сандалии. Но невинная девица, проявив сообразительность, просит раба покрыть их красной киноварью. Однако, на этом её злоключения не заканчиваются: пытаясь обрядиться в красивую шелковую тунику, юная дева вдруг понимает, что она была пошита на более стройную фигуру.

- Мать, я погибла! За горе моё проклянут тебя боги! С задом, подобным Олимпу, зачем ты меня родила? - восклицает в сердцах девушка.

- Задом подобна ты славной Венере! - отвечает мать и помогает девице облачиться в тесную тунику. - Зад твой прекрасен, и дивен, о дева! Иди же, виляй им во славу богини!

И вот близится время встречи; но, выходя из дома, девица забывает о том, что негодный раб не высушил покрашенные сандалии, отчего они под солнцем Лация прилипли к полу! И, попытавшись сойти с места, несчастная падает на пол, ломает ногу, и её божественная туника рвётся в падении.

Сия постановка, сопровождаемая песней "В красных сандалиях, в тунике дивной с воздушным подолом", моментально вызвала бурю хохота на городских площадях, где она исполнялась. Богатые патриции заставляли исполнять эту песню своих учёных рабов, юноши выцарапывали слова из неё на стенах Форума, а девицы принялись красить свои сандалии, дабы уподобиться героине поэмы Фуниса.

Даже мятежные умбры стали напевать эту песню, вызвав негодование престарелого и беззубого умбрийского барда по имени Ольгерд Бубникс. Тот, в гневе заслышав, как юные варвары исполняют песню на латыни, выступил перед племенами с яростной речью.

"Как смеете вы, - кричал Бубникс, - Распевать эту песню на языке наших заклятых врагов? Проклятые римляне захватили Таврику, Танаис и Лугдунум, а вы поёте эту песню вместо того, чтобы подхватить мой боевой марш "Войско свиiнопасов"?

Но всем было наплевать на престарелого Бубникса. Ибо сказано было ещё в далёкой древности: искусство объединяет.

[Liliya]

Охота на уток

Далеко далеко, где то на краю нашей ниразу не объятой Родины пошли мы на шашлыки. Осень, романтичный лес желтел листвой как рожа больного желтухой, при каждом шаге ноги проваливались в мох и редкие кустики весело щекотали иацы даже через брюки. Комары пораженные буйством весенних красок рассевшись на этих кустиках смотрели выпученными глазами на осеннюю красоту, в восхищении водили жалом и не решались нарушить трепетный баланс между изумительными красками осени и громкими матюками людей выгружающих из багажника снедь и сопутствующий инвентарь.

Место, которое мы облюбовали для шашлыка находилось на берегу большого озера, на водной глади которого плавал на резиновой лодке какой то неутомимый охотник и жирные утки. Периодически оттуда были слышны выстрелы после которых до нас доносилось горестное завывание в очередной раз промахнувшегося Телля. Утки, хоть и были жирными как свиньи но реакцией обладали как журналисты на халявном фуршете метающие со стола бутерброды с черной икрой.

Со временем мы перестали обращать внимание на звуки выстрелов и протяжные завывания косоглазого снайпера.

Нет ничего лучше теплого осеннего дня, когда глаз радует живописный берег озера, красно-желтый лес, сочные, поджаристые куски мяса, обилие зелени в многочисленных тарелках и холодная бутылка водки стоящая на столе.
Открыли вторую, разлили, взяли по шампуру и стопке. Нууу – начал тост Серега – давайте выпьем за…..

Нушозаипаныеуткииии!!! – прервал его рев раздавшийся с озера. Мы одновременно повернули головы в направлении крика. С первого взгляда стало понятно, что Очень Осторожный и Самый Меткий охотник в очередной раз не смог подкрасться в плавающей стае, и жирные неповоротливые утки опять нагадили ему в нежную и ранимую душу. Презрительно посмотрев на неудачника, они махнули крылами полетели в направлении к нам. Во, как раз в нам на мангал летят – пошутил Серега – щас еще и шулем из уточки сварим.

Может и сварили бы, но психика охотника оказалась чересчур нежной, и не выдержав утиного издевательства, что то в ней надломилось.

Ну мля, писец вам пришел, пернатые твари!!! – от истеричного вопля охотника рыба повыскакивала из озера и попрятались на деревьях – мля буду, если не иопну одну из вас!!!! – продолжал пугать глупых птах неугомонный любитель утятины. Птахи ржали и какали сверху на его обещания.

Выскочив на берег, он не целясь бабахнул в стаю, секунду назад спугнутую им с озера, и о чудо! Попал!! Из стаи, пролетающей над нами вывалилась одна утка и раненая начала пикировать вниз, куда то за нас.

Ааааа, пля, получила, сцуконааа?!??! – торжествующий вопль счастливца кувалдой ударил по ушам и плотной волной понесся дальше. В Африке испуганно насторожились самцы слонов, а самки радостно задрав хвосты кинулись на зов.
Мы, как стая сусликов стояли и смотрели на великое противостояние Человека и Природы.

А в это время Человек, краем мозга сообразил, что подранок щас скроется в лесу и найти ее будет потом проблематично. Нас он не видел в упор. Утка – это все, что он сейчас видел, все, о чем он щас думал.

Не отводя взгляда от падающей птицы он с проворством пациента психиатрической клиники совершающего побег, ломанулся к месту предполагаемого падения утки на ходу вскидывая ружье.

Утка падала в лес. К ней гигантскими скачками летел охотник с поднятым ружьем. А между ними, в береговой рощице стояли мы, такая, блин, вся невидимая толпа людей на фоне дымящегося мангала.

От меня куй уйдешь!!! – проревел этот лесной Бонифаций и пальнул навскидку с сторону падающей утки.

Мы люди молодые не жалующиеся на реакцию, и поэтому когда дробь хлестанула по мангалу, то мы уже лежали гудками к верху громко интересуясь друг у друга. Откуда?! Тут?! Взялся?!!! Этот?!! Боря Моисеев?!!!

А этот неутомимый лесной скакун уже приблизился на расстояние метров тридцати, и судя по матюкам перезаряжал ружье.

Растопчет ведь, сцуко! – раздался голос Сереги – и не заметит. Угу – подтвердил я выплюнув килограмм моха из рта, куда он набился при падении.
Перезаряжает – заметил я - щас палить начнет, сцуконнна. А вот куй ему!
Мужик аж газанул в штаны неожиданности когда почти у него из под ног, как штрафная рота в атаку, встали уже трезвые ребятки с глазами, обещающими продолжительное и крайне болезненное гомосексуальное действо.

Вот вы идете и встречаете людей. Что вы сделаете? Ну хотя бы поздороваетесь, про погоду поговорите там, про комаров ненасытных.

Нет. Он ничего не сказал. Ни слова ни пол слова.

Он молча развернулся и кинулся к своей лодке. Мы ломанулись за ним, ощущая как от него исходит запах страха подозрительно напоминающий сероводород.

Инстинкт, помогший выжить на земле людям, гнал мужика со скоростью совершенно нереальной для человека обремененного болотными сапогами и ружьем.

С аццким выражением лица, пискнув что то нечленораздельное и газанув на последок (пля, человек-скунс какой то!) он оттолкнулся от берега и полетел в свою лодку.

Мы однозначно не успевали догнать и вломить напуганному хантеру за мох в моей пасти и лужу под Серегой. Напуганный хантер, сцуко, быстрый как оргазм!

Но небеса не оставили нас своей милостью и положили на берег корягу замысловатой конфигурации. Серега, сообразив, что коряга полетит гораздо быстрее, чем бежим мы, схватил ее и крякнув от натуги запустил в след отступающему хантеру, который в данный момент приземлялся в спасительной лодке.
Прыгнув в лодку, от чего она довольно резво отчалила от берега, и осознав свою полную безопасность, он с глумливой ухмылкой повернулся к нам и показал средний палец.

Знаете за что я люблю тяжелые деревяхи? За то, что тяжелым деревяхам глубоко пох, что им показывают, куда их посылают, что о них думают. Им главное долететь и встретится с чем надо.

И она встретилась. Красиво вращаясь, ну прмм бумеранг, она с гулким- бамммммм – соприкоснулась с интеллектуальным лбом удачливого хантера, отчего оный беззвучно прилег на борт лодки и затих в филосовских раздумьях.

Небольшие волны покачивали лодку, и в такт волнам покачивался человек с ружьем так и не успев стереть с лица глумливую ухмылку.

[Frogg]

постыри! вы хоть имя автором указывайте; во -первых для того,чтобы заинтересовавшийся читака смог выловить остальные произведения данного пейсателя,ну и во-вторых,чисто из уважения к труду автора.....

[Liliya]

постыри! вы хоть имя автором указывайте;

Про выложенное мною могу только сказать - не моё. Автор не известен, чесслово. Надо было поставить буковку (с), но сейчас уже не могу, пост исправлению не подлежит.... почему-то.

[Liliya]

Не знаю,куда разместить. Пусть будет здесь.
Сначала небольшая преамбула, чтоб вам было понятна суть моего диалога с моей коллегой по работе.
Есть такая авиакомпания Грозныйавиа. На работе, как, наверное, и многие, мы имеем привычку сокращать названия, определения. Так у нас, например, сокращаются названия авиакомпаний: Грозныйавиа мы называем просто "Грозный",  Аэрофлот - СУшки, ВимАвиа - Морозова (по имени директора департамента) и так далее.
С Грозныйавиа мы общаемся в основном с человеком, имя которого Рамзан.  Так вот... эта авиакомпания на днях переводит свой ресурс из одной системы в другую, то есть мигрирует. Не буду вдаваться в подробности, что это такое, тут важно само слово "миграция". А в этой миграции у нас участвуют службы, которые находятся в Москве и Питере.


Сейчас ходила в магазин. Стою с тележкой в очереди на кассу. Дай, думаю, от выстаивания получу пользу и позвоню своей коллеге по работе. Зовут ее Люся. А Люся у нас человек увлекающийся, причем увлекается всем, что мимо "проплывает". Поэтому при разговоре с ней надо смотреть ей в глаза и контролировать, не отвлеклась ли она. А тут телефон. Это сложнее. По телефону с Люсей надо разговаривать громко, хорошо поставленным голосом, четко разделять слова. 
Наш разговор (свои слова специально выделю крупно, так как тут важно то, ЧТО слышат люди, окружающие меня в очереди):

Я: - ЛЮСЬ, ПРИВЕТ. ТЫ 24-ГО РАБОТАЕШЬ?
Люся: - Да
Я: СЛУШАЙ И ЗАПОМИНАЙ. 24-ГО ФЕВРАЛЯ В 15-00 МИГРИРУЕТ ГРОЗНЫЙ
Люся: - Весь?
Я: ДА, ВЕСЬ ГРОЗНЫЙ!
Люся: - Жопа!
Я: И САМАЯ БОЛЬШАЯ ЖОПА ОЖИДАЮТСЯ В МОСКВЕ И ПИТЕРЕ. ТАК ЧТО ВЕДИТЕ СЕБЯ КРАЙНЕ ВНИМАТЕЛЬНО И ОСТОРОЖНО!
Люся: - Угу!
Я: ДО СВЯЗИ! ПРИВЕТ РАМЗАНУ!
Люся (видимо все-таки отвлекшись): -Какому?
Я: КАДЫРОВУ, блять.

В очереди тишина. И вдруг мужчина, стоявший за мной, произнес: "Все лезут и лезут"


   

[Алевтина]

)))))))))))
надеюсь, ты на него шикнула:
 "Я твой тележька шатал!"

[tinkaer]

Лиля, жжошь!

[Тильда]

— Ну и чего ты ревешь? — спросила Фея.
— Потому что все закоооо… закоооо… кончилось!
Золушка рыдала так бурно, что едва могла говорить. И уж тем более слушать. Фея решила подождать. Пусть крестница немного успокоится.
Несколько минут спустя Золушка звучно высморкалась в передник и почти спокойно сказала:
— Он… Он был такой милый. Такой добрый. Он понимал меня без слов. И такой красавчик! Я была так счастлива. Но все закончилось, когда часы пробили полночь. И мне теперь незачем жить.
— Как это — незачем? — изумилась Фея. — Дурочка, ты что, не поняла? Ничего не закончилось, все только начинается. Принц от тебя без ума, о другой невесте и слышать не хочет. Подобрал на лестнице твою туфлю, надеюсь, у его папаши хватит ума пустить по следу хорошо обученную розыскную собаку. Ну, так или иначе, а принц всерьез намерен тебя искать. И найдет, вот увидишь. И дело в шляпе.
— А при чем тут принц? — дрожащим голосом спросила Золушка. По ее щекам снова потекли слезы, но на бурные рыдания уже не осталось сил.
— Как — при чем? — опешила Фея. — Сама же говоришь — красавчик. К тому же добрый, милый, все понимает…
— Да нет, — отмахнулась Золушка. — Принц отлично танцует, но это, пожалуй, единственное его достоинство. Я говорю о кучере.
Она достала из кармана передника толстую печальную крысу, нежно поцеловала в макушку и протянула Фее.
— Скажите, крестная, с этим что-нибудь можно сделать?

(Макс Фрай)

[вложение удалено по сроку давности]

[Алевтина]

и добрая крестная превратила ее в крысу. пара жила долго и счастливо, и родила много маленьких крысят..

[Makas]

Одно слово-романтика

[Алевтина]

О! Макаса у нас еще не было)

[Estravaganza]

О! Макаса у нас еще не было)

Чуть мужик новый появился, так она тут же бесится перестала. Вот в чем собака то порылась!

[Liliya]

Совсем мини-рассказы 

Рандеву

Зазвонил телефон.
— Алло, — прошептала она.
— Виктория, это я. Давай встретимся у причала в полночь.
— Хорошо, дорогой.
— И пожалуйста, не забудь захватить с собой бутылочку шампанского, — сказал он.
— Не забуду, дорогой. Я хочу быть с тобой сегодня ночью.
— Поторопись, мне некогда ждать! — сказал он и повесил трубку.
Она вздохнула, затем улыбнулась.
— Интересно, кто это, — сказала она.

(Николь Веддл)



Чего хочет дьявол

Два мальчика стояли и смотрели, как сатана медленно уходит прочь. Блеск его гипнотических глаз все еще туманил их головы.
— Слушай, чего он от тебя хотел?
— Мою душу. А от тебя?
— Монетку для телефона-автомата. Ему срочно надо было позвонить.
— Хочешь, пойдём поедим?
— Хочу, но у меня теперь совсем нет денег.
— Ничего страшного. У меня полно.

(Брайан Ньюэлл)



Судьба

Был только один выход, ибо наши жизни сплелись в слишком запутанный узел гнева и блаженства, чтобы решить все как-нибудь иначе. Доверимся жребию: орел — и мы поженимся, решка — и мы расстанемся навсегда.
Монетка была подброшена. Она звякнула, завертелась и остановилась. Орел.
Мы уставились на нее с недоумением.
Затем, в один голос, мы сказали: «Может, еще разок?»

(Джей Рил)