Все сюжеты условно можно разделить на три категории: те, что показывают жизнь как она есть; те, что приукрашивают жизнь; и те, что учат жизни. К последним, безусловно, и можно отнести историю Эрика-Эммануэля Шмитта «Оскар и Розовая дама», ставшую новым шедевром XXI века. Эксзистенциальная сказка о мальчике, котрый умирает от лейкимии была распродана за считанные месяцы миллионами экземпляров, а самого писателя назвали одним из гениев франкоязычной литературы. Следовало ожидать, что вскоре должна появиться и экранизация «Оскара». Удивительно, но в режиссерское кресло сел сам писатель, не доверив никому свою сказку.
Сама книга имела второе дополнительное название — «Четырнадцать писем к Богу» и по сути и была этими письмами, в которых девятилетний мальчонка рассказывал о своих переживаниях и тех, удивительных последних днях, которые ему подарила его сиделка. Соединив высокую филососфию, без налета мистики, со слезливой канвой, Шмитт сотворил историю вне времени и пространства, которая потрясает своей глубиной, такой неожиданной в эпоху постмодерна. Настолько неожиданной, что французские читатели, отвечая на вопрос, какая книга оказала на них наибольшее влияние и изменила их жизни, поставили «Оскара и Розовую даму» в один ряд с Библией.
Следовало ожидать, что фильм будет от первого лица, с закадровыми пояснениями самого героя, но в этот раз Эрик-Эммануэль Шмитт несколько отстранился от своего героя, сохранив при этом ошеломительную трогательность. В первые же пять минут веки начинают дрожать, и все последующие полтора часа смотреть кино очень сложно. В перую очередь из-за актера, сыгравшего Оскара. Конечно, таких сообразительных и мудрых детей не бывает, но искренность и стойкость, с которой герой преодолевает выпавшие ему испытания, надолго оседают в памяти. Интересна здесь и Розовая дама — сварливая расносчица пиццы, неожиданно для самой себя, оказавшаяся сиделкой ребенка, которые через двендацать дней умрет, и проявившая невероятную педагогическую смекалку. Ее поступок, ее жертвенность, ее ум также не оставляют зрителя равнодушным. Предложив Оскару сыграть в игру, согласно которой каждый следующий день будет считаться за десять лет жизни, Розовая дама запускает процесс внутрнней трансформации, который коснется не только мальчика и ее саму, но и всех окружающих, и по итогам этой незамысловатой игры и Оскар, и Розовая дама, и все, все, все обретают просветление и чуть ли не святость вместе со зрителем. Таким образом Эрик-Эммануэль Шмитт творит настоящее искусство, которое можно определить всего по одному, но очень верному признаку — катарсису.
Весь этот ансамбль чистейшего смысла представлен в форме сугубо детского кино, того чудесного французского десткого кино, которое всегда отличали теплые краски, милые дети и парадоксальная рождественская сахарность маленьких сказочных деревушек, в которых происходят порой не сахарные вещи. Подзабыв о том, что существуют и такие замечательные фильмы, истории, книги, «Оскар и Розовая дама» представляется откровением, зажимающим глубинные струны современного очерствевшего сердца. Откровением, спустившимся с небес, чтобы напомнить людям, что они не столько биологический вид, сколько одно из самых совершеных творений. И с этой точки зрения книга и фильм Эрика-Эммануэля Шмитта кажется письмом, не к Богу, но от Бога.
